Комментарии

Папа римский 28 февраля покидает свой престол в Ватикане. История папства не испытывала ничего подобного целых шестьсот лет! Об этом мы узнали 11 числа сего месяца. Чем он будет заниматься дальше, пока остается для многих загадкой. Однако известно, что он скорее всего уединится в одном из монастырей. Тем временем, большинство журналистов в почтении и благоговении снимают перед ним свои шляпы: все в один голос признают этот мужественный и достойный уважения шаг.

Обыватель может подумать: а что тут такого мужественного? Зачем вообще работать до самого «смертного одра»? Вышел бы на пенсию пораньше, подумал бы простой человек, собирал бы грибы, рыбачил... Папе уже и без того 85 лет. Понтификом он стал в 2005 году в 78 лет. Уже тогда можно было бы смело уйти на отдых. Наблюдатели, однако, восхищаются кое-чем иным. Тогда как Павла Иоанна II возили по миру чуть ли не в обморочном состоянии (родился в 1920 – умер в 2005-м) словно мумию, Бенедикт XVI не стал дожидаться того момента, когда он плавно перейдет в состояния комы. Папа решил уйти сам.

Власть, популярность, материальное благополучие, уважение, известность – у папы было все. На фоне современных авторитаризма и диктатур в Латинской Америке, в Африке и в Восточной Европе – это достойно внимания и уважения. Папа войдет в историю уже за этот свой шаг, не говоря о его учености. Он нашел смелость отречься от престола жреческой власти ради роста и прогресса самой консервативной организации, которой уже почти 2000 лет. Он пробыл папой семь лет. Меньше двух сроков президентства в любой демократической стране.

При всей важности такого поступка мы в этом комментарии хотели бы слегка так по-евангельски «побубнить». Во-первых. Как уже было сказано, папе уже давно было пора на пенсию. Недаром специалисты устанавливают определенные рамки для пенсионного возраста. Бенедикт XVI уже почувствовал, вероятно, что средневековое представление о папстве и папах не соответствуют современному ожиданию, кто есть руководитель: тогда как в веке так XIII папа для католиков был скорее религиозным символом, неким объектом-фетишем для созерцания и благоговения, в современном мире от папы ожидают серьезных менеджерских способностей. Пусть это и преувеличение, но дух времени указывает именно на это. Особенно это актуально в виду тех проблем, которые испытывает католическая церковь на западе. В Европе «церковь Петра» реально сдает свои позиции, оказываясь в эпицентре скандалов со священниками-педофилами и с коррупцией банка Ватикана. Папа спустя 500 лет после Реформации, понимает, что церковь надо – как это не иронично звучит – «реформировать».

Привет Лютеру.

Пусть и спустя почти 500 лет со дня вбивания 95-ти тезисов в ворота Виттенбергского Университета. Но все же. На «реформацию», пусть и не богословия, а организации католицизма, у Бенедикта нет ни здоровья, ни свежих идей. Может быть, и реформация богословия не за горами. Кто знает…

Однако сделаем шаг еще дальше.

Нужен ли сегодня католикам вообще папский институт? И тут дело не в страхах в связи с экстравагантными пророчествами о будущем папе-антихристе. Поэтому теперь, во-вторых: что Библия говорит о желании человека быть «папой» вообще? В Евангелии от Матфея (23:8-10) Иисус строго «завещает» ученикам: «А вы не называйтесь равви, ибо один у вас Учитель – Христос, все же вы – братья; и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник – Христос». В таком, как говорят библеисты, «проиудейском» Евнагелии Иисус запрещает ученикам называться учителями, наставниками и отцами. Этот отрывок, кстати говоря, деморализует даже баптистов, которые свято верят в важность наставничества и учительства как такового. С духовным отцовством и так все понятно. Батюшек у евангельских христиан нет. Однако поражает «сектантская» по своему радикализму зарядка предостережений Иисуса против зазнайства фарисеев и книжников. «Все вы», говорит Иисус, «братья». Но как быть с папами и патриархами? Пусть и молодыми. Даже бодрыми, как спортсмены пред стометровой пробежкой.

Конечно, у протестантов нет никаких сомнений, что «пап» и «патриархов» у нас быть не должно. Но как быть с учителями? Дело в том, что «равви» во времена Иисуса было не просто обозначением педагога, а скорее почетным титулом, который говорил о власти его держащим. И вот что интересно. Если Евангелие от Матфея зародилось в Антиохии, а Павел и Варнава начали трудиться именно там (Деян. 13:1; 15:35), не может вызывать сомнений, что это предостережение было взято на вооружение и антиохийскими миссионерами. Т. е. Павлом, Варнавой и Силой. В своем самом раннем письме Павел не именует ни себя, ни Силуана, ни Матфея апостолами. Лишь косвенно (см. 1 Фесс. 2:7). Он называет себя кормилицей (2:7), себя и своих партнером сиротами (2:17), братьями (2:9), своих читателей сравнивает с отцами, которые хорошо знают своих детей (2:11), а также, что неожиданно, сравнивает себя с матерью (4:19), которая переживает боль родов. Никаких жрецов, но образ трудяги-миссионера.

Только в своих поздних посланиях (например, в письме Галатам) Павел прибегает к своему званию «апостол» — решение, которое сделано исключительно из стратегических и даже дипломатических соображений: ходящие по пятам за Павлом лжеапостолы, ставят под сомнение тот факт, что Павел призван на служение самим Христом. Слишком радикально, уверены они, звучит его Провозвестие язычникам. Таким же образом Павел косвенно (и только косвенно) говорит о своем «отцовстве» коринфянам (1Кор. 4:15): «Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием». Павел не сказал, «я – ваш отец». Он лишь косвенно сослался на то, что коринфяне были обязаны ему за благовестие и, соответственно, за спасение. Другие «наставники» лишь паразитировали на том, что уже давно было заложено Павлом: основание церкви. В этом контексте и идет речь. Именно лжеапостолам коринфяне представляли финансовую помощь, тогда как Павел не пользовался от них ничем.

Возвращаясь к Матфею 23:6-8, мы можем только удивиться принципиальности и «черно-белости» Евангелия. Матфей не ставит, конечно же, под сомнение, что в его церкви есть учители (см. например, 1 Кор. 12:28; Еф. 4:11). В его общине, по всей видимости, были и книжники, и мудрецы, не говоря уже и о пророках (Мф. 23:34). Церковь, в которой трудится Матфей, по всей видимости, испытывает конфликты с синагогой. Однако она не противопоставляет иудеям своих отцов и учителей. Она противопоставляет фарисеям времен Матфея, которые к тому же сели на «кафедру Моисея» (Мф. 23:2), – братство: эгалитарная община братьев и сестер, среди которых нет места для высокомерия и первенства.

Кто-то может возразить против такого «буквального» и «радикального» прочтения отрывка. Всегда найдутся объяснения, что папа, мол, равный среди равных, слуга среди слуг и пр. Кстати, «кафедра Моисея», пусть археологи и не нашли в связи с упоминанием подобного выражения надписи или никаких других артефактов, весьма реальное и исторически достоверное явление. В синагогах были найдены каменные возвышенности, на которых могли восседать книжники, объясняя простому народу законы и заповеди. Если использовать логику апологетов «люксовой» церкви, тогда можно лишить смысла любой предмет дискуссии. Так слуга Божий может сослаться, что роскошные часы ему подарила любящая паства. Спорткар ему достался от богатого бизнесмена. Поэтому обижать его, перепродав автомобиль, скажем, для детского приюта, как-то пастырю не хочется. Другой румяный служитель алтаря может только охать: а вы знаете, какое это и бремя и «крест» — носить все эти облачения и устраивать бесконечные приемы в трапезной? Да-а... «крест», что ни говори. Другими словами, всю роскошь и недвижимость можно списать на подарки беззаветно любящих фанатов где-то там «со стороны».

Однако читатели Матфея не должны быть простаками. Иисус у Матфея сказал об учителях и отцах вполне ясно. При всем том, что смысл и значения слова «равви» может меняться со временем, должно же что-то остаться для нас от этой перикопы? Антиохийская община смогла передать и донести это предание для Павла, Силуана и Тимофея. Более того, мы даже не имеем никаких сведений, как назывался брат Господень Иаков – Библия нам не оставила ни одного свидетельства, какой же титул (пастырь, епископ, пресвитер) носил самый первый лидер иерусалимской общины, о котором так загадочно умалчивают Евангелия. Поэтому, по всей видимости, Иаков и его община тоже знали, что он всего лишь — брат. И не только Иисуса.

Виктор Шленкин,
"Баптисты Петербурга" www.baptist.spb.ru